Проблема растущего глобального государственного долга становится всё более острой. К началу 2025 года его объем превысил 95 триллионов долларов, причем доля США составила свыше 36 триллионов. Соотношение госдолга США к ВВП достигло примерно 123%. Значительное увеличение долга и бюджетного дефицита привело к тому, что ведущие международные рейтинговые агентства понизили кредитный рейтинг американского правительства с наивысшего уровня. В частности, в середине мая агентство Moody’s Ratings снизило долгосрочный рейтинг США. Это означает, что привлечение заемных средств для Америки теперь станет труднее и обойдется дороже.
Задолженность сопровождает человечество на протяжении всей его документированной истории. Упоминания о долгах найдены еще на древних глиняных табличках Шумера.
Страна может уменьшить свой долг путем увеличения доходов и сокращения расходов. Этому могут способствовать значительный экономический подъем или повышение налоговых сборов. Другой метод — массивная денежная эмиссия, однако он несет риск высокой инфляции (утраты деньгами покупательной способности). В качестве крайней меры государство может объявить дефолт, отказавшись от своих долговых обязательств.
Как США оказались в таком затруднительном финансовом положении? Обратимся к мнениям американских исследователей, чьи работы вышли примерно в одно время (2009–2011 гг.). В книге «Постамериканский мир» (2009 г.) Фарид Закария отмечал:
«С 1980-х годов американцы потребляли больше, чем производили, покрывая разницу за счет заимствований. В 1990 году госдолг составлял 3 триллиона долларов, а к концу 2008 года превысил 10 триллионов. Экономические трудности подорвут “идейное богатство” страны. Осознание того, что финансовые новшества последнего десятилетия оказались лишь “карточным домиком”, ослабит авторитет США. Продвигать американские идеи в мире станет труднее и менее эффективно. Развивающиеся страны будут выбирать и применять экономические модели, которые лучше подходят им самим. Например, Китай уже давно демонстрирует альтернативный путь развития.»
История знает немало примеров, когда страны объявляли себя неплатежеспособными. США также могут столкнуться с таким сценарием. В своей книге «Как погиб Запад» (2011 г.) Дамбиса Мойо пишет:
«Крайний вариант — это дефолт Соединенных Штатов. Не стоит полностью исключать возможность открытого суверенного дефолта США. Хотя это звучит как катастрофа – обвал рынков акций, резкий рост стоимости заимствований, мгновенное обесценивание доллара и мощная международная реакция. В ноябре 2009 года рынок уже оценивал такую вероятность как вполне реальную. Но насколько дефолт действительно губителен для США? Его преимущество в возможности начать с нуля, “обнулить” финансовые обязательства страны. Подобный шаг мог бы стать толчком для необходимой внутренней реорганизации, особенно в долговой политике, а также стимулировать инвестиции в человеческий капитал и технологии.»
Несмотря на эти предупреждения, после публикации упомянутых книг государственный долг США продолжал увеличиваться. С 15 триллионов долларов в 2011 году он вырос до почти 37 триллионов сегодня. Естественно, возникают вопросы: кто предоставляет средства Соединенным Штатам? И почему эти кредиторы не опасаются возможного отказа США от выполнения своих обязательств?
Ответ на эти вопросы предлагает американский антрополог и активист Дэвид Гребер в своей работе «Долг: первые 5000 лет истории» (2011 г.). Он пишет:
«Внешняя задолженность США оформлена в виде казначейских облигаций, которые приобретают крупные инвесторы в странах, по сути являющихся американскими военными протекторатами (таких как Германия, Япония, Южная Корея, Тайвань, Таиланд, арабские государства Персидского залива). На их территории расположены многочисленные военные базы США, оснащенные оружием и техникой, содержание которых финансируется за счет бюджетного дефицита. Каков же истинный характер этих средств, постоянно поступающих в американскую казну? Это займы? Или скорее дань? Исторически державы, имевшие сотни военных объектов за рубежом, назывались империями, и они регулярно собирали дань с подконтрольных территорий. Американские власти, конечно, отрицают имперский статус США, но называть эти поступления “займами” вместо “дани” — это просто отрицание очевидного. Имперская мощь Америки базируется на долге, который никогда не будет — и по сути не может быть — погашен. Государственный долг США стал обещанием не только перед своим народом, но и перед всем миром, хотя всем понятно, что оно невыполнимо.»
Сложно спорить с подобной точкой зрения. Партнерам США становится все труднее изыскивать средства для приобретения американских долговых бумаг, поскольку многие из них сами находятся под бременем значительной задолженности. Особенно наглядна эта проблема в Японии, чей госдолг достиг почти 250% ВВП.
Наращивание долга США шло параллельно с масштабной эмиссией доллара, что вызвало рост инфляции. Одним из заметных последствий этой политики стало резкое увеличение стоимости золота. В конце апреля текущего года его цена превысила 3400 долларов за унцию, хотя затем немного скорректировалась до 3300. Для сравнения, в 2015 году этот показатель был на уровне 1160 долларов. Напомним, что США прекратили привязку доллара к золоту в 1971 году, перестав обменивать 35 долларов на одну тройскую унцию.
Золото традиционно считается убежищем для капитала и подтвердило свою ценность на протяжении тысячелетий. Однако в чем заключается современная практическая ценность золота? Исторически оно служило символом статуса: богачи носили золотые украшения, а храмы наполнялись золотыми предметами. Сегодня образ состоятельного человека, увешанного массивными золотыми цепями и перстнями, выглядит скорее архаично.
История показывает, что золото не было единственным эквивалентом стоимости. Меха или, например, шелк выполняли эту функцию. Их использовали даже для уплаты налогов. Эти товары не только подчеркивали высокий статус владельца, но и имели утилитарное значение: меха защищали от холода, шелк — от насекомых. Они были универсально востребованы и служили своеобразным “международным платежным средством”. Практическое применение золота в слитках сегодня неочевидно. Более того, текущий рост цен на золото уже привел к сокращению спроса на ювелирные изделия из него.
Вполне вероятно появление новых эквивалентов стоимости. Одним из таких может стать энергия, которая необходима как обычным людям, так и предприятиям. Известно, что майнинг криптовалют требует колоссальных объемов электроэнергии, по сути, конвертируя ее в виртуальные деньги. Насколько это рациональное использование энергии, особенно учитывая высокую волатильность и спекулятивный характер криптовалют?
Функционирование систем искусственного интеллекта также сопряжено с высоким потреблением энергии. С учетом стремительного развития ИИ, потребность в энергии будет неуклонно расти. Государство, способное обеспечить своих граждан и бизнес доступной энергией, а тем более успешно экспортировать ее, получает значительное превосходство. Не исключено, что обеспеченность энергоресурсами (в различных формах) может стать ключевым фактором стабильности национальных валют. США могут рассмотреть этот путь, тем более что стоимость энергии в Америке существенно ниже, чем в Европе. Это уже стимулирует многие европейские промышленные компании к переезду за океан.
Теоретически, США могли бы создать структуру по типу Федеральной резервной системы (ФРС) из крупнейших энергетических компаний и выпустить новую валюту, стоимость которой будет привязана к средней цене единицы энергии на внутреннем рынке. Эта валюта могла бы обращаться параллельно с долларом. Единицей измерения могла бы стать киловатт-час (кВт⋅ч) или американский терм. И, возможно, назвав новую валюту “энергоТрамп”, можно было бы вызвать восторг у президента США.
В истории известны успешные примеры введения параллельных валют. В 1922 году в Советской России был введен червонец, формально “обеспеченный золотом”, хотя фактически обмен на драгоценный металл почти не производился. В 1923 году Германия выпустила рентную марку, “обеспеченную недвижимостью”, которую также нельзя было обменять на земельный участок или долю в доме.
В России показатель отношения государственного долга к ВВП составляет менее 20%, что является очень низким и благоприятным значением. Стоимость энергии в стране также одна из самых низких в мире, а энергоносители составляют значительную долю российского экспорта. В условиях введенных западными странами санкций Россия могла бы выступить с предложением к своим торговым партнерам о создании новой расчетной единицы для международных операций, привязанной к стоимости энергии.
